О. Дробнич о современном прочтении ландшафтной реставрации
Реставратор произведений садово-паркового искусства и ландшафтной архитектуры специальность довольно редкая и немного забытая. Благодаря проекту «Судакская крепость», где молодые специалисты представили концепцию приспособления памятника эта профессия получила новое применение.
С Ольгой Арсеньевой Дробнич, реставратором высшей категории, научным консультантом проекта мы провели небольшой экскурс в историю ландшафтной реставрации и современных направлениях в парковом искусстве.
С Ольгой Арсеньевой Дробнич, реставратором высшей категории, научным консультантом проекта мы провели небольшой экскурс в историю ландшафтной реставрации и современных направлениях в парковом искусстве.
- Ольга Арсеньевна, где можно получить образование по реставрации садово-паркового искусства?
- К сожалению, сейчас нигде. Их место заняли ландшафтные дизайнеры и ландшафтные архитекторы. В советское время по этой специальности готовил Московский лесотехнический институт, который сейчас стал филиалом Бауманского института. После закрытия в 1956 году факультета озеленения городов от него остались группы по двадцать пять человек в Москве и Ленинграде.
Я училась в такой группе в Москве под названием «Озеленение городов и населенных мест». В шестидесятые годы в Советском Союзе существовало такое серьезное объединение «Леспроект».
В границах музеев-завопедников, музеев-усадеб были леса, парки, для работы в которых организовывались парко-лесостроительные экспедиции в Москве, Питере и Нижнем Новгороде. Мы выезжали на объекты на весь полевой сезон – с мая по ноябрь. Работали на Рублевке для Четвертого Управления Совмина, мои коллеги делали дачи для Микояна, Молотова. Я же любила более дикие места, жила в усадебных домах в Гребнево, в Ясной Поляне. Помимо того, что мы обследовали парки и леса, работали с архивами, с литературой, погружались в среду. Это было отличным воспитанием, школой изнутри.
В ландшафтной реставрации парки постоянно развиваются и за ними нужен регулярный мониторинг, поэтому на многие объекты мы выезжали регулярно. В Ясной Поляне наша группа снималась в массовке фильма Герасимова «Лев Толстой» и научилась косить настоящей косой. Праздник сенокоса не идет ни в какое сравнение с современными газонокосилками и триммерами.
- К сожалению, сейчас нигде. Их место заняли ландшафтные дизайнеры и ландшафтные архитекторы. В советское время по этой специальности готовил Московский лесотехнический институт, который сейчас стал филиалом Бауманского института. После закрытия в 1956 году факультета озеленения городов от него остались группы по двадцать пять человек в Москве и Ленинграде.
Я училась в такой группе в Москве под названием «Озеленение городов и населенных мест». В шестидесятые годы в Советском Союзе существовало такое серьезное объединение «Леспроект».
В границах музеев-завопедников, музеев-усадеб были леса, парки, для работы в которых организовывались парко-лесостроительные экспедиции в Москве, Питере и Нижнем Новгороде. Мы выезжали на объекты на весь полевой сезон – с мая по ноябрь. Работали на Рублевке для Четвертого Управления Совмина, мои коллеги делали дачи для Микояна, Молотова. Я же любила более дикие места, жила в усадебных домах в Гребнево, в Ясной Поляне. Помимо того, что мы обследовали парки и леса, работали с архивами, с литературой, погружались в среду. Это было отличным воспитанием, школой изнутри.
В ландшафтной реставрации парки постоянно развиваются и за ними нужен регулярный мониторинг, поэтому на многие объекты мы выезжали регулярно. В Ясной Поляне наша группа снималась в массовке фильма Герасимова «Лев Толстой» и научилась косить настоящей косой. Праздник сенокоса не идет ни в какое сравнение с современными газонокосилками и триммерами.
- В последние годы реставрация усадеб широко востребована. Какие объкты для Вас наиболее интересны с точки зрения современных требований?
- В 2000 году еще совместно с «Леспроектом» я делала усадьбу Одинцово-Архангельское архитектора Шехтеля рубежа XIX-XX вв. В Архангельском Юсуповых делали реставрацию регулярного сада. За музей-заповедник Пушкина «Михайловское» наша группа получила государственную премию.
Сейчас я работаю в частной организации «Парковая реставрация», где собраны все наши старые кадры. С удовольствием привлекаем молодых специалистов, берем на практику студентов. Из московских объектов мы уже много лет ведем проекты, работы, исследования и авторский надзор в «Кусково».
В этом году в Тверской области закончили усадьбу Василево архитектора XVII века Николая Львова. Он создал интереснейший объект с прекрасным парком, каскадом прудов, мостами, плотинами и дамбами. А во время пандемии в Брянской области мы занимались усадьбой в Брасово Великого князя Михаила Александровича, который один день был императором после отречения Николая II.
- В 2000 году еще совместно с «Леспроектом» я делала усадьбу Одинцово-Архангельское архитектора Шехтеля рубежа XIX-XX вв. В Архангельском Юсуповых делали реставрацию регулярного сада. За музей-заповедник Пушкина «Михайловское» наша группа получила государственную премию.
Сейчас я работаю в частной организации «Парковая реставрация», где собраны все наши старые кадры. С удовольствием привлекаем молодых специалистов, берем на практику студентов. Из московских объектов мы уже много лет ведем проекты, работы, исследования и авторский надзор в «Кусково».
В этом году в Тверской области закончили усадьбу Василево архитектора XVII века Николая Львова. Он создал интереснейший объект с прекрасным парком, каскадом прудов, мостами, плотинами и дамбами. А во время пандемии в Брянской области мы занимались усадьбой в Брасово Великого князя Михаила Александровича, который один день был императором после отречения Николая II.
- Летом этого года Вы были приглашены научным консультантом концепции «Судакская крепость» в Крыму. Что бы Вы особо отметили в этом научно-образовательном проекте Союза реставраторов и молодых архитекторов?
- С Крымом мы тоже знакомы давно, в советское время делали там территорию домика Чехова в Ялте. Судакская крепость – это очень значимый для меня памятник, в котором смешано столько пластов культур.
Я с удовольствием приняла предложение поработать в Крыму и в этом году. Участники проекта – слаженная команда молодых архитекторов, которые очень много чего знают и могут даже руководить.
- С Крымом мы тоже знакомы давно, в советское время делали там территорию домика Чехова в Ялте. Судакская крепость – это очень значимый для меня памятник, в котором смешано столько пластов культур.
Я с удовольствием приняла предложение поработать в Крыму и в этом году. Участники проекта – слаженная команда молодых архитекторов, которые очень много чего знают и могут даже руководить.
Они проштудировали массу материалов, поэтому моя функция совпадала с их позицией не навреди, будет осторожен и деликатен. Это абсолютно жизнеспособная идея с дальнейшим заделом на реставрацию всей крепости и приспособления ее для музейного использования.
Проект необходим музею, в котором более полувека не проводилось никаких работ. Небольшой участок концепции уже может быть реализован. Это элементы входной группы, парковка, водоотвод, водосбережение, озеленение, лавочки, урны в виде амфор. Генуэзских крепостей осталось не так много. На территории современного Крыма генузцы боролись с венецианцами за клочок земли. Поэтому очень важно сохранить это смешение времен и народов для общемировой истории.
Проект необходим музею, в котором более полувека не проводилось никаких работ. Небольшой участок концепции уже может быть реализован. Это элементы входной группы, парковка, водоотвод, водосбережение, озеленение, лавочки, урны в виде амфор. Генуэзских крепостей осталось не так много. На территории современного Крыма генузцы боролись с венецианцами за клочок земли. Поэтому очень важно сохранить это смешение времен и народов для общемировой истории.
Реставрация – это научные конкретные работы, а приспособление памятника важно именно как представление лица музея в городской среде, его логистики, его организации, его комфорта для туристов.
